Киберлорд
Этот роман был написан еще в 2011 году, но в силу разных причин так и не был издан. Поэтому выкладываю его впервые. Здесь нет мира магии, о котором я так часто пишу, но тема все равно близкая – возможности человека, пуcть и достигнутые другими путями.
Скачать роман «Киберлорд»
Киберлорд
Часть первая
Глава первая
Мне кажется, что эта боль была всегда, во все времена. Порой она отступала – а скорее, я убегал от нее, погружаясь в беспамятство. Но каждый раз, когда я просыпался, она уже ждала меня. Не просто ждала – она до отказа заполняла мой маленький черный мир.
Мой мир действительно черный, в нем нет света. Нет совсем – ни единого фотона. Порой мне кажется, что я ощущаю вспышки света. Но всякий раз убеждаюсь, что это всего лишь мои фантазии. Фантазии – это единственное, что у меня осталось. Память подсказывает, что я не всегда был таким. Каким – таким? Не знаю. Меня нет, я не чувствую себя. Все, что я ощущаю, это боль. Как может болеть то, чего нет? Признаюсь, одно время этот вопрос меня очень волновал. Мне казалось, что от ответа на него зависит мое будущее. Мне больно – значит, я существую? Но что у меня болит? И кто я?
Я действительно был другим. Было что-то еще, но что именно, я вспомнить не могу. Не всегда было так темно. И если я знаю, что сейчас темно, значит, когда-то я знал свет.
Тем не менее, порой в моем маленьком темном мире что-то происходит. Я чувствую движение. Чувствую странное покачивание. Может ли покачиваться вселенная? Не знаю. Но моя покачивается. Иногда после этого приходит боль – слабая, почти незаметная. Удивительно, но слабая боль заставляет отступить сильную – ту, что грызет меня уже целую вечность. Все растворяется и исчезает. Это и есть настоящее счастье – когда тебя нет, когда ты ничего не чувствуешь. Но потом туман забвения рассеивается, и я снова вижу ее, клыкастую и ухмыляющуюся. И снова она начинает терзать меня, снова я в ужасе пытаюсь удрать от нее, и все никак не могу убежать...
Не знаю, сколько так продолжалось – мне кажется, целую вечность. Но однажды я услышал звук. Настоящее событие для моей безмолвной вселенной – я и не знал, что обладаю способностью слышать. Тихий смех. Слабый, на грани воображения. Услышав эти странные звуки, я сразу вспомнил, что это такое. Смех, смеяться. Смешно. Улыбка Джоконды. Кто это – Джоконда? Женщина.
Удивительно, непостижимо – ко мне разом вернулся целый пласт воспоминаний. Словно что-то открылось. Я вспомнил смех – другой, не этот. Нежный, чарующий. Вспомнил ее улыбку. Кто – она? Не знаю. Не могу пока вспомнить. Но она была – до всего этого. Я помню ее. Помню ее смех, глаза. Прикосновения. Нежные теплые губы...
Это напоминает разматывание клубка – ко мне приходят все новые и новые воспоминания. Я уже знаю, что не всегда был в этом маленьком черном мире. До него был другой мир – большой, настоящий. И там была она. Я не помню ее имени – пока не помню. Но я обязательно его отыщу. У меня получится. Если бы не эта боль, все было бы намного проще...
Снова что-то вторгается в мою вселенную, я чувствую уже знакомую слабую боль. Я рад ей – знаю, что она унесет меня в небытие. И она уносит, я с радостью отдаюсь поглощающему меня туману забвения...
Мне кажется, или боль уже не такая сильная? Невероятно, немыслимо – и все-таки это так. Я вернулся, с привычным ужасом ожидая ее нападения. И она напала. Но не разорвала в клочья, как обычно, не раздробила меня своими мощными зубами. Всего лишь укусила – сильно, злобно. Но не так, как раньше.
Укусила. Кусать. Собака. Ко мне, Бим! Зубастик ты мой. Сколько раз говорил тебе, дурачку, не грызи кресло!
Откуда это? Тоже осколки той, другой жизни? Да, у меня была собака. Большая, красивая. С умным добрым взглядом. Но кто я? И что со мной?..
Звуки. Какое-то шевеление. Здесь, совсем рядом.
– Добрый вечер, профессор. Ну и как он?
Голос принадлежит мужчине. Низкий, тяжелый. Начальственный.
– Здравствуйте, генерал... Безнадежен, – откликается собеседник. Голос тоже мужской, торопливый. Слегка дрожащий и очень неприятный. – Держим его, чтобы проверить качество вживления имплантанта. Еще пару недель, затем проведем вскрытие. К сожалению, автофокусировка электродов пока себя не оправдывает. На данном этапе проще делать это механическим путем. Но будущее, я уверен, именно за автофокусировкой.
– Может быть. Жаль его, симпатичный был парнишка. Ладно, доложите мне потом о результатах вскрытия.
– Разумеется, Виктор Аркадьевич. Уверяю вас, следующая модель будет гораздо более надежной...
Звуки удаляющихся шагов, голоса затихают. Снова наступает тишина. Но теперь я уже знаю: звуки, которые я слышал, не иллюзия. Я действительно слышал. Парнишка, парень. Они говорили обо мне?
А боль все слабеет – медленно, но неуклонно. То ли она выдыхается, то ли я становлюсь сильнее. Я – парнишка. Парень, мужчина. А та, чей смех я помню – женщина. Мы были вместе, но потом что-то случилось. Но что? Где я?
Электроды, фокусировка. Вскрытие. Что они собираются вскрывать? Или... кого?
Новый взрыв памяти. Вскрытие, патологоанатом. Смерть. Они говорили обо мне. Вскрытие – это смерть. Но я не хочу умирать. Или хочу? Я хотел, но боль почти ушла. Она уже так слаба, что я ее почти не замечаю. Никогда мне еще не было так хорошо. Или было? Нужно сказать им, что я жив. Жив!!!
– Видите, Виктор Аркадьевич? Он снова шевельнул пальцем! – слышится совсем рядом все тот же дрожащий мужской голос. Я уже знаю, что человека, чей голос я слышу, зовут Кунц, он профессор.
– Вижу. Это еще ничего не значит. К тому же имплантант по-прежнему не функционирует.
– Верно, – с готовностью соглашается профессор. Но чтобы точно отцентровать электроды, необходимо ясное сознание. Человек в беспамятстве на это неспособен.
– Что показывает энцефалограмма?
– Глубокий сон.
Неправда! – хочется закричать мне. Я не сплю!
– Вы видели?! – В голосе профессора слышится удивление и радость. – Он шевельнул губами!
– Ну хорошо... – нехотя соглашается собеседник. – Дайте ему еще немного времени...
О чем они говорили? Имплантант, электроды? Во мне что-то есть? Что-то, чего я не чувствую?
Мгновенное понимание: они – врачи. А я, очевидно, попал в какую-то аварию. Поэтому и не могу двигаться. Нужно отцентровать эти проклятые электроды, и тогда я оживу. Но как их центровать, и где они?
Провожу сканирование своей темной вселенной. Я знаю уже каждый ее уголок – и, тем не менее, один ее участок меня привлекает. Есть в нем что-то необычное. Чувство, ощущение, качество... Трудно передать словами. Там что-то есть, но что именно, я пока не знаю. Попытаться дотронуться – мысленно, других вариантов у меня просто нет.
Легкий укол, похожий на электрический. Совсем безболезненный. Тепло. Очень необычно – словно греюсь на солнышке. А ведь я грелся на солнце. Точно, грелся! Лежал на пляже...
А эта темная загадочная область не так проста, как я думал. В ней целая куча всего. Я бы сказал, в ней черт знает сколько всего – каждое прикосновение к ней приносит массу новой информации. Как, почему я не узнал обо всем этом раньше?!
Свет. Нет, еще не сам свет – информация о нем. Удивительно: я чувствую, что вот эта область ответственна за свет. Словно прочитал наклейку, ярлык. Ну да, это и есть электроды, о которых они говорили. Как же их двигать?
Я изо всех сил тянусь к свету. Он где-то здесь, совсем близко, я уже чувствую его отблески. И в самом деле – чувствую. Вижу. Вижу!
Свет – я уже и забыл, что это такое. Господи, как он прекрасен! еще немного вперед, еще... Нет, становится темнее. Назад... Тусклый свет, красноватый. И все-таки он есть. Пусть пока будет так...
Я любуюсь этим красноватым свечением – до чего оно удивительно! А еще есть зеленый цвет – цвет листвы. И голубой – цвет неба. Есть само небо, есть море. Есть весь тот мир, который я потерял и который так отчаянно хочу обрести вновь.
Слух. Электрод находится почти в нужном месте. Не знаю, каким чудом он туда сдвинулся – возможно, повлияло желание вырваться из моей черной безмолвной вселенной. Небольшое усилие, звук становится гораздо чище. Еще немного – все, хватит. Интересно то, что я могу регулировать уровень громкости. Это не движение электродов, а что-то другое. Вот я увеличиваю громкость до максимума, мой мир наполняется звуками. Я слышу жужжание какого-то аппарата. Слышу голоса за стеной – два человека обсуждают футбольный матч. Все верно – в этом мире есть и такая классная штука, как футбол!
Кто-то прошел по коридору, хлопнула дверь. Я поспешно убавляю громкость звука. Опять инъекция? Да. Не надо, только не сейчас!
Я слышу все, но меня не слышит никто. Легкий укол, и пару минут спустя все тонет в тумане...
– Взгляните, Виктор Аркадьевич! – В голосе профессора чувствуется восторг. – Активность слуховых центров мозга. Мне кажется, он нас слышит! Кроме того, есть явная активность зрительных центров.
– Хочешь сказать, что он просыпается? – Собеседника явно одолевают сомнения.
Его фамилия – Левченко, он генерал. Я оцениваю его возраст лет в сорок пять – пятьдесят.
– Вот именно! – с готовностью отзывается профессор. – Похоже, мы рано отказались от принципов, заложенных в восемнадцатой модели!
– Но вы же сами убеждали меня в том, что ее архитектура ошибочна? – В голосе генерала проскальзывают тяжелые нотки. – Вы потратили миллионы долларов на новую модель, вы только вчера говорили мне, что работы идут полным ходом. Говорили, что именно девятнадцатая модель станет прорывной. И что теперь, все отменяется?
– Генерал, но это же наука! – торопливо говорит профессор, я слышу странные жужжащие звуки. – Поймите же, этого никто никогда раньше не делал! Я понимаю, у восемнадцатой модели слишком много побочных эффектов. Но перспективы автофокусировки все равно потрясающие! Сейчас на основе восемнадцатой модели я разрабатываю двадцатую – даю вам руку на отсечение, что с ней все будет в порядке! – Кунц засмеялся, я снова услышал странные жужжащие звуки.
– Я ценю ваш юмор, профессор, – холодно отозвался генерал. – Но позволю себе напомнить, что вопрос времени для нас очень актуален. И если с двадцатой моделью будет так же, как с предыдущими, вы рискуете потерять не только руку. Вам все ясно?
– Ну разумеется, генерал. Заверю вас, все будет в порядке.
– Хочется верить. Все, мне пора. Меня ждут в министерстве...
Уходят. Стук двери, тихий щелчок замка. Усилив слух, веду их по коридору. Там, в конце, лифт. И ведет он не вниз, как я ожидал, а наверх. Именно туда уходит звук.
Я только что очнулся – перед самым приходом этих людей. Надо сказать им, чтобы больше мне ничего не кололи. И я знаю, как это сделать – нужно активизировать центр речи.
Для меня уже не составляет трудности найти нужный ярлык. Медленно двигаю электроды – как обычно, их несколько штук. Каждый, в свою очередь, состоит из пучка еще более тонких электродов. Они предназначены для тонкой настройки.
Странно, но на этот раз у меня ничего не получается. Я убежден, что установил электроды в нужное положение – просто чувствую это. Так почему же я не могу говорить? Все попытки шевельнуть языком ни к чему не приводят. Шевельнуть, шевеление. Движение. Господи, какой же я осел!
За функции движения отвечает целая система электродов. Сначала я прихожу в оторопь – просто не знаю, что со всем этим делать. Потом начинаю разбираться, и тут же бросаю. Поторопился я с движением – сначала нужно вернуть чувствительность. Мне надо почувствовать свое тело.
На это у меня уходит довольно много времени. Тем не менее, какое же это счастье – чувствовать! И пусть чувства приходят вместе с болью – я рад ей. Рад своим пролежням, рад боли в исколотом бедре. Рад чувствовать, что я есть, что я действительно существую. Моя вселенная расширила свои пределы – в ней появилось тело. Мое тело. Пока еще безвольное, неподвижное. Но оно уже есть, я его чувствую. И уверен, что научу его двигаться.
Теперь можно вернуться к движению. Осел, он и в Африке осел. Ура, я вспомнил про Африку – есть такая страна! Слоны, бегемоты, крокодилы – все это там. Я еще увижу крокодилов, но сначала мне надо научиться двигаться.
Обилие ярлыков поражает. Мое внимание привлекает ярлык «глаза». Мгновение спустя приходит понимание: я вижу красный свет лишь потому, что смотрю сквозь закрытые веки!
Чтобы научить веки двигаться, мне требуются считанные минуты. И вот красная завеса медленно приподнимается, я торопливо подстраиваю оставшиеся зрительные электроды. Зрение проясняется, я вижу перед собой белый потолок. Перевожу взгляд ниже – верно, перевожу. У меня получается. Так и есть, это палата. И я в ней, кажется, один...
Полчаса спустя я уже в совершенстве владею глазами. Затем зрение почему-то туманится. Ошибка? Нет – это просто слезы...
Пятый час. Утра ли, вечера – не знаю, в моей палате нет окон. Зато есть висящие на стене большие круглые часы. Когда в палату заходит медсестра, я сижу на кровати, кутаясь в простыню.
– Здравствуйте! – говорю я ей. – Мне бы какую-нибудь одежду...
– О, боже! – вскрикивает она и стремглав выбегает из палаты.